ЕГЭ: готовились хуже, а сдали лучше? | статьи на game-ip

О нестандартном госэкзамене в этом году, скандале вокруг заданий по химии и приемной кампании в вузы рассказывает депутат Госдумы Олег Смолин.

«Не всегда тот, кто лучше дрессирован, потом оказывается лучшим ученым или инженером».

Системе образования в условиях пандемии и карантина пришлось если и легче, чем здравоохранению, то не так уж сильно. О проблемах, с которыми в «коронавирусные» времена пришлось столкнуться при проведении Единого государственного экзамена и о том, как складывается ситуация с поступлением в вузы, «Росбалту» рассказал первый заместитель председателя комитета Государственной думы по образованию и науке Олег Смолин.

— Олег Николаевич, как вы оцениваете сдачу Единого государственного экзамена выпускниками школ, и как на это повлияли эпидемия и карантин?

 — Знаете, я бы озаглавил этот материал так: «Готовились хуже, а сдали лучше?» С вопросительным знаком.

Согласно официальным данным Рособрнадзора, в 2020 году единый госэкзамен выпускники российской школы сдали лучше, чем в 2019-м. По некоторым предметам рост среднего балла достигает четырех с половиной и даже более. Даже по химии, где был грандиозный скандал, результаты в среднем выросли на 0,13 балла.

При этом родители говорят, что четвертую четверть дети учились по формуле «чему-нибудь и как-нибудь». Поскольку далеко не везде существовали условия для настоящего дистанционного образования. А дети, судя по ощущениям учителей, принимавших ЕГЭ, нервничали больше обычного.

— Как можно это объяснить?

Первое: согласно данным руководителя Рособрнадзора Анзора Музаева, в этом году 10% детей ЕГЭ не сдавали. Им была дана такая возможность. Аттестаты этим выпускникам 11 класса выдали по текущей успеваемости. А ЕГЭ должны были сдавать только те, кто собирается поступать в вузы. Понятно, что 10% не сдававших — почти наверняка более слабые ученики, и их отсутствие позволило улучшить средний результат. Это называется «математический факт». Далее идут гипотезы.

Второе: можно предположить, что в текущем году тестовые задания по некоторым предметам (не о химии речь!) были упрощены по сравнению с прошлым годом, чем отчасти и объясняется результат. Дело в том, что представление, будто единый госэкзамен исключает из образования так называемый человеческий фактор, неверно. Просто человеческий фактор экзаменатора заменяется человеческим фактором тестолога, который создает тесты.

Напоминаю: согласно оценкам математиков, специально изучавших этот вопрос, даже в рамках одних и тех же заданий по математике, разница в сложности между вариантами может достигать 25%. Поэтому достаточно часто возникают ситуации, когда задания оказываются либо более сложными, либо более простыми.

Третье. Возможна следующая гипотеза: в более тяжелых условиях подготовки и в условиях стресса дети более ответственно отнеслись к подготовке к единому госэкзамену. Но это гипотеза, этого мы точно знать не можем.

— Но, как вы сами заметили, с химией действительно разворачивается грандиозный скандал. Столь многие хорошие ученики получили всего по 50 баллов, хотя перед этим пробные тесты писали на 90. Как такое может быть?

 — Да, преподаватели химии неоднократно говорили мне: сложность заданий такова, что дети, заканчивающие обычную школу, без углубленного изучения предметов, без профилизации, как правило, сдать ЕГЭ на высокий результат не могут. Это значит, что уже на этом этапе возникает неравенство. И мы теряем часть талантливых детей, например, из сельских школ, где профилизация встречается довольно редко.

Я видел в отзывах две версии — не обязательно альтернативные, они могут и дополнять друг друга. Версия первая: были усложнены сами задания. Кстати, мы не единственные, кто с такой ситуацией сталкивается. Я помню, несколько раз возникали такие скандалы в Британии, одной из родоначальниц ЕГЭ, где тестологи, боясь обвинений в том, что они дают слишком простые задания, составляли задания слишком сложные. Такая ситуация возможна.

Вторая версия, которую мне доводилось слышать от химиков и от родителей: усложнилось не столько содержание заданий, сколько их формулировки. Задания были сформулированы так, что дети не сразу понимали, о чем идет речь. Возможно, и то, и другое существует.

— И что же теперь делать?

 — Я надеюсь, что Рособрнадзор будет по этому поводу проводить расследование. Но я не очень себе представляю, как можно именно в этом году исправить данную ошибку. Только одним способом: предложить всем переписать ЕГЭ по новым заданиям. А на это, я думаю, никто не пойдет.

— А парламентского расследования не ожидается?

 — Нет, парламентское расследование — вообще очень сложная процедура. Даже тогда, когда его пытались проводить в ситуациях с тяжелыми катастрофами, повлекшими человеческие потери, обычно начальство таким расследованиям сопротивлялось. Думаю, что, как минимум, до осени парламентских расследований точно не будет. Могут быть депутатские запросы по поводу того, что собирается делать Рособрнадзор.

В любом случае, повторю: самое главное, чтобы задания по разным предметам, в том числе по профильной математике и химии, соответствовали тому, что дает обычная школа. В противном случае мы искусственно отсекаем ребят, которые заканчивают неспециализированные школы. Это неправильно, мы теряем таланты. Не всегда тот, кто лучше дрессирован, потом оказывается лучшим ученым или инженером.

— Еще один вопрос, который беспокоит многих — разные баллы в разных субъектах Федерации, в частности, на Кавказе.

 — Полной достоверной информации по этому году у меня пока нет. Мы знаем, что в этом году один из рекордов по стобалльникам показал Дагестан. Обычно в таких случаях это бывало поводом для специальных расследований Рособрнадзора. Но в этом году министр просвещения Сергей Кравцов заявил, что практически никаких серьезных отклонений от процедуры ЕГЭ, утечек и т. д. не было.

Не знаю, будет ли Рособрнадзор проводить специальное расследование по Дагестану. Хочу напомнить, что руководителем Рособрнадзора является Анзор Музаев, который руководил образованием в Чечне — и Чечня как раз отличалась тем, что не допускала взрывных отклонений от нормальных процедур, она была одной из тех кавказских республик, где ЕГЭ сдавали с достоверными результатами. Как поведет себя Анзор Музаев в отношении Дагестана сейчас, мне сказать трудно.

— А как все это скажется на вступительной кампании в вузах?

 — Я думаю, она будет примерно такой же, как в прошлом году. У нас чуть-чуть увеличены, благодаря предложениям президента, бюджетные места. Но их число по-прежнему меньше, чем в 2016 году.

— А как повлияет «химический скандал» на поступление в те вузы, куда сдают химию?

 — Я думаю, что химия не очень повлияет. Общие результаты понизились — и, вероятно, понизятся и конкурсы в те вузы, где сдают химию. Единственное возможное влияние — если будут подавать документы ребята, которые сдавали химию в прошлом году и, соответственно, имели более высокие баллы, чем выпускники этого года. Но таких будет немного.

— И еще один вопрос: не воспримут ли власти этот опыт как основание для того, чтобы вводить дистанционное обучение не только в вынужденных условиях, но и в целом попытаться заменить им живых педагогов?

 — Меня это очень занимает. Как бы то ни было, я продолжаю настаивать на том, что качество образования, которое ученик получает, работая с живым преподавателем, в среднем заметно выше, чем качество образования, которое он получает в дистанционном режиме. Не говоря уже о том, что далеко не все дети имели возможности для нормальных дистанционных занятий.

Не везде, не в каждой семье есть компьютер. Не в каждой семье есть компьютер у каждого члена семьи: нередко возникала ситуация, когда один компьютер на мать и отца, которые дистанционно работали, и на ребенка, который дистанционно учился. Дети не могли пользоваться компьютером столько, сколько им было нужно. Кроме того, не в каждой сельской школе есть широкополосный интернет.

Так что анализ того, почему при худших условиях мы получили лучший результат, должен продолжаться. В любом случае, не следует из опыта 2020 года делать вывод о том, что, переведя всех или большинство детей на дистанционное образование, мы получим образование более высокого качества. Мы можем получить лучшие результаты по итогам ЕГЭ, но это не будет означать более высокого качества образования.

Беседовал Леонид Смирнов

Источник: rosbalt.ru

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Дом мода и семья
Добавить комментарий